Бонус за какой-нибудь личный даршавинский мандарин или яблоко, которым он кормит Лукаса с рук
Можно на фразу "Закрой глаза и открой рот", от которой Лукаса начинает трясти, можно без фразы
Мне пофиг на обоснуй, почему Лукаса кормили после допроса и почему он ел в присутствии Олега
Feed the pet
ок. 550 слов
Очередная неделя прошла незаметно.
Что такое «допросный конвейер»? С тобой работают три или четыре команды следователей. читать дальшеТебя допрашивают часов по 20 в сутки. Команды меняются каждые шесть или пять часов, в остальное время — анализируют твою болтовню, готовят следующую порцию вопросов, едят, спят, трахаются... нет, не так: готовятся трахать тебе мозги по новой. А ты сидишь на табурете и пытаешься понять, кто ты, где ты, о чем тебя спрашивают, что надо и что можно сказать.
Чувство времени исчезает. Иногда тебе суют какую-то еду. Можно попросить воды или то, что здесь называют чаем. Поспать разрешают на матрасе в углу. Тебе кажется, что отрубишься сразу же — но нет, ты ложишься, закрываешь глаза, а в ушах все еще взрываются последние вопросы. И когда наконец засыпаешь — тебя будят. Производителям безотказных будильников стоило бы задуматься над дизайном устройств: пинок по ребрам или по бедру лично меня поднимает на ноги мгновенно. И снова: ты сидишь на табуретке, моргаешь и пытаешься понять, кто ты, где, о чем тебя спрашивают, что надо и что можно сказать.
С последней командой мне не повезло. Я понимаю, что они устали — но видит бог, я устал немного больше, чем они. Чтобы подбодрить меня, они решили воспользоваться электрошокером.
Перестарались.
Что-то во мне разладилось: беру что-либо в руки — и начинается жуткий тремор. Первый день, когда я отсыпался, особых проблем не было, а вот потом.... Смешно, да? Все сразу подумали про мастурбацию, понимаю. А мне хочется поссать и не облиться, есть и пить — и вот тут веселье заканчивается. Вдобавок я не могу скоординировать движения рук: хочешь почесать нос — целься в район макушки. Хочешь почесать нос еще раз — будь любезен, прицеливайся в район плеча. Первых двух трапез хватило на то, что бы понять: если не будешь осторожен — еда окажется на полу быстрее, чем сказать «королева». Жидкость, если только не наливать ее в кружку на палец глубиной — еще быстрее.
На третий день даже дежурному по моему блоку это перестало казаться забавным (надо сказать, это были довольно скучные три дня). Под конец своей смены он написал докладную записку Даршавину, и в результате на следующее утро меня отволокли в медблок сразу после подъема, около шести утра. Сонный врач первым делом попытался проверить мои рефлексы.
Честное слово, я не хотел. Я только надеюсь, что эти очки не были дороги этому человеку как подарок, например. Я бы тоже расстроился. Мне повезло, что он успел остановить охрану.
Полседьмого. Здравствуй, табуретка. Сейф. Доброе утро, товарищ старший следователь. Когда же ты спишь, suka.
Примерно пять минут мы оба сидели, молчали и смотрели друг на друга. Я первым отвел взгляд: здравствуй, мой любимый портрет над головой Даршавина. Давно не виделись.
— Мне доложили, что у тебя проблемы. Мне это не нравится, Лукас.
....
— Так что в ближайшие несколько дней я помогу тебе.
...?!!!
— Войдите.
****
Никогда еще то, что здесь называют рагу, не казалось мне таким вкусным. Куски картофеля, волокна мяса, овощи.... Олег Даршавин, сосредоточенно зачерпывающий это варево и подносящий ложку к моему рту.... Миска в его руках постепенно пустеет.
— А если у меня будут проблемы подтереть задницу, Олег?
Даршавин пихает ложку так, что я едва успеваю открыть рот, чтобы не получить по зубам.
— А что, помощь уже нужна?
— Я пошутил, Олег. Извините, товарищ старший следователь.
Даршавин смотрит на меня так же, как смотрел бы на марсианина, признающегося в шпионаже за правительством Андорры по поручению Гватемалы: то есть фирменным даршавиновским взглядом «не обращайте внимания, я просто разумный картофель»:
— Открывай рот, Лукас.