Хороший день
Ему, наверное, уже не никогда не потребуется будильник. Примерно в 5.45 запускают генератор греть воду, и он привык просыпаться за пару минут до низкого ворчащего гула.
После «ночных сеансов» это не очень удобно, потому что после пробуждения он не может заснуть снова. Проблемы со сном. Так что весь следующий день после «ночного сеанса» он ходит сонный и рассеянный — и Олег обязательно ловит его на чем-нибудь во время дневного или вечернего допроса.
читать дальшеСегодня был «ночной сеанс», но он просыпается от лязга двери. Пока он одурело вытягивается рядом с койкой, в камеру заходят конвойные и Олег — бодрый, свежевыбритый, пахнущий этим русским офицерским одеколоном — коротко кидает:
— За мной.
На Лукасе только трусы; ноги стынут, он тащится по коридору, и мысленно бормочет: «если направо — кабинет, если налево — допросная. Направо — кабинет, налево — допросная». О чем таком Олегу приспичило узнать в четыре утра (спасибо часам в коридоре), можно только догадываться. Какими методами он будет это узнавать… сейчас поймем.
Они идут прямо, через сдвоенные посты внутренней охраны. Ух ты. Похоже, это жилой блок сотрудников.
Олег открывает дверь с номером 013, вталкивает в маленький коридор Лукаса и так же коротко — «свободны» — отпускает конвой.
Комната похожа на очень средней руки гостиничный номер. Лукас переминается с ноги на ногу на дешевом ковролине.
— Раздевайся.
Он автоматически спускает трусы, вышагивает из них и отпихивает ногой, прежде чем соображает, что делает. А?
— Дверь налево — туалет и ванная. Мойся. Там есть полотенце и халат. Лукас, очень прошу: без hrenoteni этой твоей. В ванной не топиться, вены не резать и не перегрызать, не вешаться, в форточку не выпрыгивать, дверь не выбивать, решетку с окна не выламывать. Когда вымоешься, можешь лечь поспать, кровать застелена. Когда проснешься…. там посмотрим, — Олег разворачивается и выходит в коридор. В замке поворачивается ключ.
Что бы это ни было, думает Лукас спустя десять минут, сидя в ванне в пенной копне (опрокинул в воду под струю почти весь флакон с шампунем), пока — пока — мне это нравится. Он пытается оттереть грязь с бедер, пока не соображает, что это россыпь синяков разной стадии зрелости. Он лежит в воде, поджимая ноги, и притапливает ярко-желтого пластикового утенка. По крайней мере, у того, кто обставлял номер, есть чувство юмора.
Он запихивает утенка в карман халата и шлепает в комнату.
Раз: трусы, которые он пристроил на спинку кровати, исчезли.
Два: на тумбочке рядом с кроватью появились коробочка с берушами, графин с водой и стакан.
Три: постельное белье накрахмалено и немного пахнет лавандой.
— Ohuet', — говорит Лукас сам себе, сбрасывает халат, забирается в кровать, вставляет беруши и зажимает утенка в руке, — grazhdanin nachal'nik, я английский шпион.
Постельное белье жесткое от крахмала, запах лаванды обволакивает его сине-сиреневым облаком и он засыпает.
Он снова просыпается от стука двери. Прямо перед его носом — сервировочный столик на колесиках. С кофейником-термосом, и с традиционным большим английским завтраком. Глотая сосиски с грибами и пялясь на пристроенного на крышку масленки утенка, Лукас думает, что удивился бы значительно меньше, если бы в комнате обнаружился слон в балетной пачке.
Сколько сейчас времени? В комнате нет часов, но он чувствует себя выспавшимся… серая хмарь за окном не дает ответа на вопрос.
То, что в стенном шкафу обнаруживается одежда по размеру — белье, носки, джинсы, свитер, шарф и куртка, рабочие ботинки, — удивляет его не так сильно. Видимо, он должен одеться? Не вопрос. Утенок отправляется в карман куртки, а когда он завязывает двойным узлом шнурки, перед глазами возникают точно такие же ботинки. На ногах Даршавина.
Скотина. Ходит бесшумно, я еще и заикой стану ко всему прочему.
— Выньте беруши из ушей, мистер Норт. Идемте, прогуляемся.
Здесь не будет слона в балетной пачке, думает Лукас. Мне предстоит увидеть опаздывающего медведя с часами-кукушкой в жилетном кармане.
Олег выводит его за периметр. Олег дает ему щуп — slega, sklonjaetsja v zhenskom rode — и рюкзак. Олег тащит его по кочкам, периодически проверяя тропу щупом и подгоняя. Олег приводит его на небольшой островок, поросший осинником, и они вспугивают уйму птиц.
В рюкзаке обнаруживается термос с чаем и здоровенный пакет с яблоками, сэндвичами и холодным мясом. У Олега есть фляжка с виски.
Это сон; осеннее солнце иногда выглядывает из-за низких облаков, воздух кажется прозрачным, он вне четырех чертовых стен; он, блядь, на прогулке. На прогулке вместе с Даршавиным.
Примерно четыре часа они проводят, наблюдая за птицами и соревнуясь в знании каверзных мест из Троллопа. Олег побеждает с разгромным счетом, после чего наливает и отдает Лукасу последнюю порцию виски из фляжки и гонит его в обратный путь по этому полу-болоту, издеваясь над тем, как Лукас произносит отдельные слова и выражения на русском. В ответ Лукас язвит об особенностях произношения звонких и глухих конечных согласных в исполнении Олега.
Уже перед воротами Лукас соображает, что за время сегодняшней прогулки ничто не мешало ему примерно раз сорок попробовать дать Олегу по голове, притопить в ближайшей луже и сбежать. Попытаться сбежать. Побег. Он сжимает утенка в кармане куртки, утенок вспискивает. Ah ty ebannyj zhe gus'.
— Хороший сегодня был день, товарищ старший следователь.
Олег молча кивает.
Во внутреннем дворе Олег командует конвою:
— Заключенного Норта переодеть как обычно. В девятнадцать тридцать доставить в большую допросную. Мистер Норт, сегодня мне очень хотелось бы наконец узнать определенные подробности операций, известных вам как Зет Четырнадцать и Браво Чарли Три. И я узнаю эти подробности сегодня, мистер Норт.
Довольно странно слышать обещание допроса с пристрастием — с большим пристрастием — с очень таким пристрастием — тем более что об этих операциях Лукас уже давным-давно рассказал все что знал, все что знал, все что знал, все что знал, а этого он знать не мог и рассказать об этом не может, нет, не может, он не мог знать этого, он не мог, он же просто не знает, не знает, поэтому и рассказать не может. Я не знаю, я не знаю, я не знаю, я не знаю, ja ni hrena ne znaju, ja ne ponimaju, o chem vy menja sprashivaete, tovarishh starshij sledovatel', — произнесенное тем же голосом, и тем же тоном, что и описание паба в ирландской деревне.
Олег смотрит на него и добавляет:
— Это был хороший день, Лукас. Следующий такой день будет через год. Happy birthday to me, кстати. Игрушку можете ему оставить. До вечера, Лукас.
***
Когда примерно через четыре месяца во время помывки в общей душевой один из террористов пошло шутит про мальчиков с резиновыми уточками, вспыхнувшую драку удается разнять, только включив газ.
Во время драки утенок исчезает.
Карцеры переполнены.
До следующей прогулки по болотам остается примерно двести сорок один день.